Форум » АКТУАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА - URGENT POLITICAL ISSUES » Мятеж не может быть удачен - тогда его зовут иначе! » Ответить
Мятеж не может быть удачен - тогда его зовут иначе!
bne: ГРАНИ Кровавая пуповина 8 ноября 1975 года капитан 3 ранга Саблин, замполит большого противолодочного корабля Балтийского флота "Сторожевой", поднял на корабле политический мятеж. Он увлек за собой часть команды, арестовал командира и направил БПК из Риги в Ленинград, чтобы оттуда обратиться к народу с призывом к демократизации страны. Мятеж кончился неудачей: "Сторожевой" был атакован с воздуха и остановлен, раненый Саблин арестован, предан суду и приговорен к смерти. 3 августа 1976 года его расстреляли. Вскоре после крушения советского режима, в 1994 году, дело Саблина было пересмотрено, однако реабилитирован он не был: Военная коллегия Верховного суда РФ ограничилась тем, что посмертно заменила ему "высшую меру" на десять лет лишения свободы. Совсем недавно, в тридцатую годовщину восстания на "Сторожевом", вице-президент общественной организации "Генералы и адмиралы за гуманизм и демократию" Владимир Дудник со страниц "Известий" призвал полностью реабилитировать "капитана 3 ранга Валерия Михайловича Саблина - патриота Отечества и предтечу его перестройки". Ему возразил политолог и публицист, бывший замминистра иностранных дел России Георгий Кунадзе. По словам г-на Кунадзе, Саблин "вознамерился стать политиком, оставаясь профессиональным военным. Ни одно государство мира никогда не согласится с таким опасным совмещением двух объективно несовместимых профессий". Последнее замечание публициста совершенно справедливо. Действительно, никакое государство не станет благодушно относиться к офицеру, вступающему с ним в политическое противоборство. Но разве всегда следует оценивать такое противоборство исключительно с точки зрения государства? Надеюсь, Георгий Фридрихович не станет спорить с тем, что в середине 1970-х годов советская власть представляла собой тоталитарную однопартийную диктатуру, которая безжалостно попирала права человека и стремилась подчинить своему влиянию едва ли не весь мир. Борьба с такой властью является не только правом, но и долгом гражданина, стоящим превыше требований военной службы. "Когда длинный ряд злоупотреблений и насилий, неизменно подчиненных одной и той же цели, свидетельствует о коварном замысле вынудить народ смириться с неограниченным деспотизмом, свержение такого правительства... становится правом и обязанностью народа". Этот принцип был провозглашен еще в Декларации независимости США. Закреплен он и в современном международном праве: "...необходимо, чтобы права человека охранялись властью закона в целях обеспечения того, чтобы человек не был вынужден прибегать, в качестве последнего средства, к восстанию против тирании и угнетения" (об этом положении Всеобщей декларации прав человека уместно напомнил еще один участник дискуссии в "Известиях" - военнослужащий Олег Соболев). Г-н Кунадзе считает, что Валерию Саблину следовало бороться за свои убеждения, уволившись с военной службы. "Этот путь привел бы его в ряды диссидентского движения, а со временем - в политику новой России. Он, однако, выбрал для себя иной путь. Путь преступления, за которое и понес наказание. Наказание, конечно, чрезмерно жестокое: советская власть, как известно, не отличалась особым гуманизмом. Но с этим, увы, уже ничего не поделать". Да, казненного не воскресить - это авторское наблюдение тоже верно, чтобы не сказать сентенциозно. Однако в диссидентское движение люди приходили разными путями. Один из самых славных советских правозащитников - генерал Петр Григоренко - начал борьбу с коммунистическим режимом еще до того, как был уволен из армии. За это он поплатился многолетним заключением в психиатрической тюрьме, а затем - вынужденной эмиграцией. Другой крупнейший деятель отечественного демократического движения, Кронид Любарский, никогда не был военным. Но уже в постсоветское время он много занимался проблемой "суда над прошлым", с которой так тесно связан "случай Саблина". Вот что он писал вскоре после принятия российского закона о реабилитации жертв политических репрессий: Неужели, доведись нашему парламенту решать посмертную судьбу графа Штауффенберга (главного участника покушения на Гитлера 20 июля 1944 года. - Н.Р.), он и ему отказал бы в реабилитации? У нас своего Штауффенберга не было, но если бы и нашелся кто-то, осмелившийся подложить бомбу Сталину, то... он тоже не был бы реабилитирован... Если строго следовать букве закона... никакой реабилитации не подлежат участники Тамбовского восстания, потопленного в крови Тухачевским... казаки, восставшие на Дону; прибалтийские "лесные братья" и, уж конечно, "бандеровцы", державшиеся на тайной народной поддержке до начала 50-х годов; участники народного сопротивления на Кавказе, и в первую очередь в Чечне; зеки, восставшие в лагерях и с оружием уходившие в тайгу, те самые, память о которых нам сохра
Ответов - 1
pe: Антиавгуст Танки генерала Лебедя не без труда, но довольно быстро вытеснили с площади у Белого дома толпу хулиганов, наркоманов и алкоголиков. Прицельные залпы, автоматный огонь на поражение, аккуратная зачистка территории, ночная вахта поливальных машин, смывших кровь с мостовой, несколько сотен арестов наутро - и в столице нашей Родины снова стало тихо, как и повсюду в стране. Слухи о десятках тысяч погибших были опровергнуты в газетах: 15 убитых, около 40 раненых - вот и все так называемые людские потери. Напротив, похороны четырех бойцов "Альфы", погибших в бою с охраной Ельцина, вылились в государственное траурное мероприятие. Посмертно бойцам было присвоено звание героев Советского Союза. О судьбе Ельцина и его окружения диктор ТВ сообщил коротко и сухо: предатели понесли заслуженное наказание. Реклама : Слухи о болезни М.С. Горбачева, к сожалению, подтвердились: он скоропостижно скончался 23 августа, успев однако, согласно официальному заявлению пресс-службы ГКЧП, от всей души поддержать действия новой власти, направленные на сохранение СССР и защиту наших коммунистических идеалов от происков врагов и их пособников. Над гробом друга и соратника один из новых руководителей государства Анатолий Лукьянов произнес прочувствованную, яркую речь. Перестройка продолжается, заявил он, по плану, начертанному незабвенным Михаилом Сергеевичем, но с некоторыми уточнениями. Месяц подряд западные спецслужбы и советологи скрупулезно анализировали новый словарь перестройки под руководством ГКЧП. "Прозрачность", "вертикаль власти", "управляемая демократия" - все это были необычные, свежие слова, заставлявшие специалистов мучительно размышлять об особом пути России и загадочной русской душе. Потуги горе-мыслителей были бесплодными, а факт оставался фактом: многонациональный советский народ поддержал ГКЧП. С этим приходилось мириться. Поэтому западные лидеры, выразив лицемерную озабоченность событиями в СССР, вскоре возобновили контакты с новыми советскими лидерами. Проблема заключалась лишь в том, кого из них приглашать в Вашингтон и Лондон. Исполняющий обязанности президента Геннадий Янаев быстро куда-то пропал: в народе говорили, что спился, причем в одной компании с отставленным премьер-министром Валентином Павловым. Через полгода исчез из Кремля и Анатолий Лукьянов - самый демократичный, по мнению советологов, советский руководитель. В очередях сплетничали, что он удавился на осине: сплетников отлавливали и жестоко карали. В итоге коллективное руководство возглавил Владимир Крючков, назначенный президентом СССР на закрытом заседании Верховного Совета. Тихий человек в очках, встретившись в Белом доме с президентом Бушем, сообщил ему, что Советский Союз останется предсказуемой, стабильной страной, в которой ядерные ракеты находятся под его неусыпным личным контролем. "А большего от вас и не требуется", - ответил американский президент и крепко пожал ему руку. ГКЧП победил. Народ ему аплодировал. Все кончилось хорошо, и только одно было плохо: этот самый аплодирующий народ надо было ежедневно кормить. Но как-то не получалось. Полки магазинов, боровшихся за звание продовольственных, опустели еще при Горбачеве и наполняться категорически не желали. Реформы, о которых визгливо кричали в августе предатели Родины, были явной изменой выстраданному страной коммунистическому курсу, а кредитов на Западе больше не давали вообще. Попытка в очередной раз обменять еврейскую эмиграцию на зерно, к несчастью, провалилась. Зерно стоило очень дорого, а евреи в газетах и по телевизору упорно рассказывали о том, как счастливы они жить в СССР и с каким бесконечным презрением относятся к горстке отщепенцев, желающих удрать из страны через закрытые границы. Еще хуже было другое. Победив в Ираке, Запад больше ни с кем желал воевать. В итоге цены на нефть упали до совсем уж катастрофических отметок. Америка сосредоточивалась, у нее не было в мире врагов кроме СССР и его руководства. Подлая политика двойных стандартов сводилась к тому, что на словах западные руководители признавали Советский Союз, а на деле ничем не желали помочь ни ГКЧП, ни лично товарищу Крючкову. Ну и в так называемой "свободной прессе" продолжали муссироваться клеветнические слухи о массовых убийствах в августе, о таинственном уходе любимого Горби, о жестокой цензуре в СССР и непрестанных якобы гонениях на инакомыслящих. Антисоветские радиостанции беспрепятственно доносили это вранье до слушателей: денег на глушилки тоже уже не было. Любимая наша страна развалилась ровно через год - в августе 1992 года. Началось с голодных бунтов в средней полосе России, которые с каждым месяцем все труднее было усмирять, чуть позже заполыхали Кавказ и Средняя Азия, за ними поднялась Украина, почему-то одновременно с Прибалтикой. Голодающая армия все чаще отказывалась применять оружие против своего народа, а тут подоспела и годовщина августа. Этим воспользовались черные от голода полковники КГБ, учинившие заговор против жирующей на последние деньги законной власти. Президент Крючков в женском платье улетел в Китайскую Народную Республику. В толпе хулиганов, наркоманов и алкоголиков, собравшихся у Белого дома, эта новость была встречена с возмутительным, глумливым ликованием. Первый звонок новый руководитель сделал из Кремля в Вашингтон. "Меня зовут Владимир Владимирович, - сказал он сразу по-русски и по-немецки, поскольку английским еще не владел. - Мы тут решили отменить цензуру, распустить СССР и отпустить евреев. Денег дадите?" "А ядерные ракеты под контролем?" - спросил собеседник в Белом доме. "Под моим неусыпным личным контролем", - ответил собеседник в Москве. Помолчали. "Дам", - выговорил наконец через переводчика президент США, твердо решив уволить директора ЦРУ и пошерстить его сотрудников: опять, дармоеды, проспали переворот в России. Хотя... Какая все-таки таинственная, непредсказуемая страна и как тянется к свободе! Илья Мильштейн 18.08.2006 13:05
полная версия страницы